Устрялов Федор Николаевич: различия между версиями

Материал из Вики Санкт-Петербургский государственный университета
Перейти к навигацииПерейти к поиску
(Новая страница: «1836-1885 Публицист, драматург, издатель. Выпускник юридического факультета Петербургского...»)
 
Нет описания правки
 
Строка 4: Строка 4:




''Маленького роста, юркий и ловкий, с волосами, спускавшимися в виде локонов на воротник его вицмундира, с длинным, заостренным носом, маленькими умными глазами и вечной саркастической улыбкой на тонких губах, Степан Семенович [Куторга] производил на нас неоспоримое впечатление умного человека, главное, вследствие особенного, ему одному свойственного, пошиба. Он преподавал зоологию и сравнительную анатомию, но последняя, неизвестно почему, считалась в то время наукой антирелигиозной. Поэтому в своих лекциях он преимущественно обращал внимание на зоологию, касаясь сравнительной анатомии лишь вскользь.
''Маленького роста, юркий и ловкий, с волосами, спускавшимися в виде локонов на воротник его вицмундира, с длинным, заостренным носом, маленькими умными глазами и вечной саркастической улыбкой на тонких губах, Степан Семенович [Куторга] производил на нас неоспоримое впечатление умного человека, главное, вследствие особенного, ему одному свойственного, пошиба. Он преподавал зоологию и сравнительную анатомию, но последняя, неизвестно почему, считалась в то время наукой антирелигиозной. Поэтому в своих лекциях он преимущественно обращал внимание на зоологию, касаясь сравнительной анатомии лишь вскользь.''


Обладая замечательной начитанностью и глубоким умом, зная в совершенстве иностранные языки, следя за успехами современной науки, Степан Семенович владел и даром слова, и общедоступностью изложения предмета. Его чтения настолько интересовали слушателей, что XI аудитория наполнялась студентами всех курсов и факультетов. Каждая из его лекций была до такой степени обработана самостоятельно, до такой степени обнимала собой излагаемый предмет, что студент как-то невольно поддавался горячему, пылкому, красноречивому слову профессора и сознавал, что именно здесь есть и знание, и наука, и польза. Вместе с тем, как это не покажется странным, его лекции отличались остроумием. Система Дарвина явилась около 20 лет позже; теория происхождения человека от обезьяны показалась бы нам странною шуткой в то время. А между тем С. С. Куторга как бы предугадывал Дарвина. В «высших» сферах его лекции считались либеральными. Он шел прямо против общепринятых казенных условий, и говоря о самом ничтожном, по-видимому, нисколько не могущем интересовать предмете, всецело овладевал вниманием слушателей, раскрывал перед ними заповедную область науки и своим бойким, горячим словом как бы приподнимал завесу неизвестного. Вот в чем заключалось «обаяние» его лекций. Мало того: по коридорам университета раздавался звонок, возвещавший об окончании лекций, Степан Семенович сходил с кафедры и вступал в беседу со студентами, продолжавшуюся иногда по получасу и более. Толпа окружала его; всякий хотел услышать от него слово и на вопрос каждого он отвечал с полной готовностью, а также с замечательным остроумием…
''Обладая замечательной начитанностью и глубоким умом, зная в совершенстве иностранные языки, следя за успехами современной науки, Степан Семенович владел и даром слова, и общедоступностью изложения предмета. Его чтения настолько интересовали слушателей, что XI аудитория наполнялась студентами всех курсов и факультетов. Каждая из его лекций была до такой степени обработана самостоятельно, до такой степени обнимала собой излагаемый предмет, что студент как-то невольно поддавался горячему, пылкому, красноречивому слову профессора и сознавал, что именно здесь есть и знание, и наука, и польза. Вместе с тем, как это не покажется странным, его лекции отличались остроумием. Система Дарвина явилась около 20 лет позже; теория происхождения человека от обезьяны показалась бы нам странною шуткой в то время. А между тем С. С. Куторга как бы предугадывал Дарвина. В «высших» сферах его лекции считались либеральными. Он шел прямо против общепринятых казенных условий, и говоря о самом ничтожном, по-видимому, нисколько не могущем интересовать предмете, всецело овладевал вниманием слушателей, раскрывал перед ними заповедную область науки и своим бойким, горячим словом как бы приподнимал завесу неизвестного. Вот в чем заключалось «обаяние» его лекций. Мало того: по коридорам университета раздавался звонок, возвещавший об окончании лекций, Степан Семенович сходил с кафедры и вступал в беседу со студентами, продолжавшуюся иногда по получасу и более. Толпа окружала его; всякий хотел услышать от него слово и на вопрос каждого он отвечал с полной готовностью, а также с замечательным остроумием…''


С. С. Куторга, собственно говоря, занимался не столько зоологией и сравнительной анатомией, сколько геологией. Последняя была его любимым предметом, хотя он и не преподавал геологию в университете. Его «Геологическая карта С. – Петербургской губернии» представляет образец совершенства для тогдашнего времени.''
''С. С. Куторга, собственно говоря, занимался не столько зоологией и сравнительной анатомией, сколько геологией. Последняя была его любимым предметом, хотя он и не преподавал геологию в университете. Его «Геологическая карта С. – Петербургской губернии» представляет образец совершенства для тогдашнего времени.''


Устрялов Ф. Н. Воспоминания о Санкт-Петербургском университете в 1852-1856 годах // Исторический вестник. – 1884. – Т. 16, июнь. – С. 596-598.
Устрялов Ф. Н. Воспоминания о Санкт-Петербургском университете в 1852-1856 годах // Исторический вестник. – 1884. – Т. 16, июнь. – С. 596-598.


[[Category:Санкт-Петербургский университет в высказываниях универсантов]]
[[Category:Санкт-Петербургский университет в высказываниях универсантов]]

Текущая версия от 17:18, 9 декабря 2021

1836-1885

Публицист, драматург, издатель. Выпускник юридического факультета Петербургского университета (1856)


Маленького роста, юркий и ловкий, с волосами, спускавшимися в виде локонов на воротник его вицмундира, с длинным, заостренным носом, маленькими умными глазами и вечной саркастической улыбкой на тонких губах, Степан Семенович [Куторга] производил на нас неоспоримое впечатление умного человека, главное, вследствие особенного, ему одному свойственного, пошиба. Он преподавал зоологию и сравнительную анатомию, но последняя, неизвестно почему, считалась в то время наукой антирелигиозной. Поэтому в своих лекциях он преимущественно обращал внимание на зоологию, касаясь сравнительной анатомии лишь вскользь.

Обладая замечательной начитанностью и глубоким умом, зная в совершенстве иностранные языки, следя за успехами современной науки, Степан Семенович владел и даром слова, и общедоступностью изложения предмета. Его чтения настолько интересовали слушателей, что XI аудитория наполнялась студентами всех курсов и факультетов. Каждая из его лекций была до такой степени обработана самостоятельно, до такой степени обнимала собой излагаемый предмет, что студент как-то невольно поддавался горячему, пылкому, красноречивому слову профессора и сознавал, что именно здесь есть и знание, и наука, и польза. Вместе с тем, как это не покажется странным, его лекции отличались остроумием. Система Дарвина явилась около 20 лет позже; теория происхождения человека от обезьяны показалась бы нам странною шуткой в то время. А между тем С. С. Куторга как бы предугадывал Дарвина. В «высших» сферах его лекции считались либеральными. Он шел прямо против общепринятых казенных условий, и говоря о самом ничтожном, по-видимому, нисколько не могущем интересовать предмете, всецело овладевал вниманием слушателей, раскрывал перед ними заповедную область науки и своим бойким, горячим словом как бы приподнимал завесу неизвестного. Вот в чем заключалось «обаяние» его лекций. Мало того: по коридорам университета раздавался звонок, возвещавший об окончании лекций, Степан Семенович сходил с кафедры и вступал в беседу со студентами, продолжавшуюся иногда по получасу и более. Толпа окружала его; всякий хотел услышать от него слово и на вопрос каждого он отвечал с полной готовностью, а также с замечательным остроумием…

С. С. Куторга, собственно говоря, занимался не столько зоологией и сравнительной анатомией, сколько геологией. Последняя была его любимым предметом, хотя он и не преподавал геологию в университете. Его «Геологическая карта С. – Петербургской губернии» представляет образец совершенства для тогдашнего времени.

Устрялов Ф. Н. Воспоминания о Санкт-Петербургском университете в 1852-1856 годах // Исторический вестник. – 1884. – Т. 16, июнь. – С. 596-598.